Хрупкий лед (СИ) - Страница 28

От этого непонятного осознания, он растерялся так, что совсем слова растерял. А вот Настя, до этого покорно идущая за ним следом все с тем же счастьем в глазах, как-то грустно и смущенно улыбнулась.

— Я сбежала, — шепотом произнесла она, потерев плечо через рукав тонкого платья. — Из приюта того сбежала. Несколько месяцев пыталась сюда добраться, — Настя отвела глаза. — Только, опоздала. Вы уже уехали. А меня бабушка Аня к себе взяла. Она мне рассказывала, что вы искали. Спасибо, Саша, — Настя вдруг снова бросилась его обнимать. Ее тонкие руки обвили его шею.

Ох-хо-хо.

Ему это безумно нравилось, что лукавить. Но в целях конспирации своих безбашенных гормонов, приходилось несколько приглушать ее пыл, все время отстраняясь. Да и то, что она рассказывала, не на шутку его встревожило.

— Как это — сбежала? Что значит — сюда добиралась? Как? — ощущая нехорошее предчувствие, Саша ухватил подругу за плечи и немного отодвинул от себя, стараясь заглянуть Насте в глаза.

Но она прятала взгляд.

— Неважно уже, — улыбнулась Настя, глядя ему за спину. — Главное, что добралась. А ты что тут делаешь? Ты же в Питер уехал? Тебя приняли, да? Взяли в команду? — она, наконец-то посмотрела на Сашку. — Я знала! Всегда знала, что тебе возьмут, что у тебя получится! — голос Насти был полон восторга, да и сама она, казалось, едва не подпрыгивала на месте.

Однако это не отвлекло Сашку от предыдущей темы.

— Мы квартиру продавать приехали, — отмахнулся он от ее интереса. — Но это потом, не важно. Ты мне нормально объясни, как это ты сбежала?

Он легонько встряхнул ее. Но и Настя, похоже, отступать не собиралась.

— Ой, Саша, мне бежать надо, — словно бы только спохватилась она, глянув на часы на его запястье. — До конца учебного года три дня осталось, конечно, но прогуливать не стоит. Еще экзамены, — Настя глянула на него с каким-то страхом. — Ты когда уезжаешь?

Он ощутил, как ее пальцы ухватились за его футболку. И не смог не улыбнуться. Почему-то ее беспокойство вызвало глупую радость. Словно бы и так не было понятно, что Настя очень скучала.

— До конца лета, вероятней всего. У меня отпуск, — ощущая себя как-то очень взросло, сообщил он.

А что, ведь звучит как — отпуск! Не каникулы, а именно отпуск, как и у всех работающих людей. И он работал, и зарплату уже получал, даже пару раз выходил играть в основной команде, пусть для пробы и в мало значимых матчах, но выходил же! А тренера остались довольны. И ему так хотелось рассказать об этом Насте! И еще о куче вещей, всем-всем поделиться.

— А тебе, точно, надо идти? — Сашка скривил жалостливую рожицу. — Может, ну ее, ту школу? Предложил он, подумав, что сам, ну очень часто пропускал уроки. Собственно, последние два года перед окончанием почти и не посещал. Тренировался.

— Не могу, Саша, — по глазам Насти было видно, что ей хочется поддаться, но она не будет этого делать. — Я бабушке Ане обещала хорошо учиться и не прогуливать никогда. А она столько для меня сделала — не буду обманывать ее доверия. — Решительно проговорила Настя, но испортила все, тяжко и горестно вздохнув в конце.

Сашка ее понимал, самому подругу отпускать никуда не хотелось, и так, вон, сколько не видел. И вдруг, ему пришла в голову идея. Не такая классная, как прогул, конечно. Но все же. Сашка снова схватил Настю за руку и потащил.

— Саш! Саш! Мне не туда! — попыталась возмутиться Настя. — Я в двадцать первой учусь. Которая за парком.

— Я тебя провожу сейчас. Только родителям скажу, — объяснил Саша. — Мам! Я Настю провожу и вернусь. Туда и обратно! Потом все объясню! — издалека крикнул Саша матери, которая так и стояла под подъездом вместе с Димой.

— Здравствуйте! — неловко крикнула Настя его удивленным матери и отчиму.

Те, не менее удивленно, кивнули ей в ответ.

— Я скоро! — не позволив им начать обмениваться вопросами, опять пообещал Саша, и не менее рьяно потянул Настю уже в другую сторону.

— Слушай! — Сашка вдруг резко затормозил минуты через две. — А как это тебя бабе Ане оставили? А нам не разрешили тебя усыновить. То есть, удочерить, — Саша даже нахмурился. — Мама точно узнавала, но попечительская служба сказала, что это невозможно.

Настя улыбнулась, теперь уже сама потянув его в сторону дороги к школе:

— А бабушка ни у кого не спрашивала, — с таким видом, словно ужасную тайну открывала, призналась Настя. — Она когда увидела меня после всего, когда выхо… Ну, не важно, — Настя замолчала, не договорив, но Сашка не успел вставить вопрос. Подруга тут же продолжила рассказ. — В общем, она соврала всем. У нее паспортистка наша, та, которая раньше работала в паспортном столе, подруга закадычная. И они с ней меня пожалели, придумали план. Бабушка Аня сказала, что я ее внучка. Что у нее дочь пила сильно и давным-давно уехала в село с каким-то загульным. И она о ней ничего не слышала. А потом, вроде как, дочь с сожителем своим, сгорели при пожаре в хате, и с ней соседи связались. Так она про меня узнала. А у меня, ни документов же, ни образования, ничего. В общем, они с Любовь Семеновной все на это давили, что дочь бабушки Ани пила сильно, и не занималась мной. А село глухое, вот никто и не сообщал никуда раньше. И вроде как при пожаре мое свидетельство о рождении сгорело. По их показаниям мне новое и выписали, и день рождения — первого июня. — Настя вдруг смутилась и отвела глаза.

А Сашка ухмыльнулся. Он помнил, что сам этот день для нее выбрал. И так горячо в груди стало. И приятно до жути. Реально. Вот как она про него помнила!