Хрупкий лед (СИ) - Страница 4

Ему тут же стало стыдно. А ведь и правда, откуда она могла видеть, если из приюта?

— Приятно познакомиться, Настя. — Все так же приветливо кивнула его мама. — Ты живешь в том приюте, который в районе остановки находится? — Очень осторожно уточнила она.

— Угу, — Настя выдала это не разжимая губ и вперилась глазами в пол.

Саша увидел, как его мама вздохнула и с сочувствием посмотрела на девочку.

— А, знаешь, что? — Вдруг жизнерадостно заявила она. — Давай-ка, я сейчас смажу твою боевую рану зеленкой и быстренько зашью курточку. Ваши воспитатели, наверняка, не обрадуются, если ты вернешься в таком виде. — Заметила мама. — А потом — провожу тебя до приюта, да и к Шурику на тренировку после загляну. А то все времени не хватало в последние дни. Как тебе такой план? — Мама подмигнула Насте, которая несколько растерянно посмотрела на нее пару минут.

Саше план показался очень неплохим. Он всегда знал, что у него лучшая мама в мире, и на нее всегда можно положиться. Мама в любой ситуации находила выход.

— Угу. — Наконец, кивнула Настя, все так же плотно сомкнув губы.

Но в этот раз оттенок ее возгласа был другим. Каким-то неуверенно-удивленным, что ли.

— Вот и хорошо, — мягко улыбнулась мама. И протянув руку, осторожно взялась за подбородок Насти, так, чтобы повернуть ее лицо к свету и лучше рассмотреть ссадину. — Шурик, беги пока чайник поставь. — Велела мама ему. — Напоим нашу гостью чаем с печеньем. — Она отпустила его плечо.

Саша тут же кивнул, так как и сам был не против попить чаю. Тем более с печеньем, которое утром испекла его мама. И быстро скинув кеды, шустро повесил куртку на крючок вешалки.

Помыв руки в ванной, он направился в кухню, заметив по пути, что маме уже удалось уговорить Настю снять и куртку, и шапку. И теперь она, усадив напряженную девочку на диван в зале, доставала из комода аптечку.

Радуясь, что в этот раз не ему придется терпеть противное жжение перекиси и зеленки, Саша передернулся, пользуясь тем, что его никто не видит. На людях он никогда бы не признался, что это неприятно. Даже перед мамой терпел. Все его любимые герои приключенческих книг стоически терпели испытания, выпадающие на их долю. И Саша старался следовать их примеру, пусть он и не мог понять, каким образом капитан Блад вынес пребывание на солнце с истерзанной жестоким Бишопом спиной, когда самая пустяковая царапина так противно ныла и пекла. И, тем не менее, Саша никогда не жаловался.

Осторожно включив конфорку, он набрал полный чайник воды и поставил тот на плиту. Остановился у окна, проверив, не видно ли парней из банды? Но двор казался совершенно пустым. Только пара малолеток играла в песочнице под присмотром своих мам. Неужели Леха успокоился?

Саша в это не верил, слишком часто вступал в драки с этими парнями, любящими цепляться к любому, кто хоть немного отличался от остальных. А его медлительная речь часто становилась поводом для их насмешек. Они называли его немым или недоумком из-за того, что Шурик говорил короткими предложениями, часто раздумывая над тем, как правильно выговорить то, или иное слово. Не объяснять же им, что у него все нормально с умом? Просто речь давалась Сашке сложнее, чем одногодкам. Он и говорить позже начал, если верить маминым воспоминаниям. И в детстве разговаривал невнятно, за что часто получал от отца, так же как и хулиганы, считающего, что его сын — дурак.

Только мама в него и верила. Потому и ушла, в конце концов, от мужа. И занималась с Сашкой, никогда не крича на него, если он неправильно выговаривал слово, или ошибался с его формой. Она учила его не торопиться и не расстраиваться. Говорила, что подумать — никогда не стыдно. И глуп тот, кто этого не понимает.

Только благодаря маме Сашка сейчас почти ничем не отличался от своих одноклассников, пусть и разговаривал медленнее, чем они. Но всяким идиотом, типа Лехи, Шурик этого объяснять не собирался. Все равно эти парни понимали только один язык, и как только Шурик научился драться достаточно хорошо — почти не задевали его, перекинувшись на других.

Еще раз проверив все закоулки двора, прекрасно просматривающиеся с его седьмого этажа, он взял одно печенье с тарелки. Пацанов видно не было. Впрочем, Сашка все равно не верил, что те угомонились. Скорее, затаились в подъезде, поджидая, пока он выйдет. Но теперь, если мама проведет Настю — хулиганов можно было не опасаться. Взрослых пацаны остерегались и никогда не нарывались на лишние неприятности.

Приподняв крышку чайника, он проверил, не начала ли булькать вода. Та еще и не думала закипать. Засунув в рот остатки печенья, Сашка пошел проверять, как там дела у «женщин».

В конце конов — Настя — девочка, ей можно и покривиться, и поплакать. А вдруг ей понадобится «моральная поддержка»? Он готов был помочь, пусть и не совсем понимал, что это значило. Но так всегда говорила мама, когда просила Сашку ее обнять или сделать что-то приятное. Например — внепланово убрать у себя в комнате, или помочь накрыть чай. Он, конечно, надеялся, что до обниманий с Настей не дойдет. Одно дело мама, и совсем другое какая-то малознакомая, задиристая и вредная девчонка. Но во всем остальном — готов был помочь, чем сможет.

ГЛАВА 2

Настя повыше подняла чашку с чаем, словно старалась спрятаться от этих странных людей за тонким керамическим ободком. И в то же время, не могла не смотреть за тем, как именно относились эти двое друг к другу.

«Мама».

Этот мальчик, Саша, так легко произносил это слово. Даже не замечая, как выговаривает четыре простых звука.