Хрупкий лед (СИ) - Страница 41

Она рассмеялась. Немного нервно. Но и в глазах Саши видела такую же неуверенность. Так что от этого Насте становилось немного легче. А уж когда он, смущаясь, хоть и меньше, чем она, вытащил из кармана джинсовых шорт упаковку из фольги, в которой Настя не сразу узнала презерватив, почему-то совсем спокойно стало.

— Дима все время по мозгам насчет этого ездит. Уже года три, — неловко признался Сашка. — Ну и, он вроде прав…

Настя только кивнула, наклонилась и поцеловала его опять. Так ей было легче, она не так смущалась, когда целовала Сашу. И он был точно «за» то, чтобы она не прекращала это делать.

Вообще, все было как-то сумбурно, и в то же время нереально, и все в том же горячем угаре, в котором у них все сегодня получалось. Руки Саши, просто ожигающие, как казалось Насте, гладили ее кожу, немного неловко снимая одежду: кофту, лифчик, юбку. Неуверенно замерли, когда она осталась только в трусиках. Словно все еще давая ей шанс передумать. Хоть Настя и видела, что любимому это очень сложно было сделать: щеки Сашки пылали так же, как и у нее самой, наверное, и дыхание было тяжелым и частым. И они оба покрылись капельками пота. И у Саши руки дрожали. А поскольку Настя точно знала, что ее любимый очень смелый и лучший, то это могло быть только от напряжения, из-за того, что он сдерживал себя.

Тогда она сама подняла бедра, стянув с себя белье, хоть ей было не по себе оставаться совсем обнаженной. И Сашка, словно понимая ее, будто и правда читая мысли, стянул с себя шорты вместе с бельем. Вроде как уравняв их шансы. Хотя, ох, ей от этого не стало спокойней. Наоборот.

Настя, вообще, была в курсе анатомии парней. И представляла себе, чего у них и как, но вот наглядно — оно как-то не вязалось со знанием. И куда это там можно засунуть… в нее — она немного растерялась. Но отступать не собиралась.

— Стася, ты как? — снова спросил Сашка, от которого не укрылись ее опасения.

Но она кивнула, нервно рассмеявшись, и прижалась к нему всем телом, потянувшись губами к уху любимого:

— «Трус не играет в хоккей», — попыталась Настя перевести свой страх в шутку, чем заставила Сашу рассмеяться.

Он обхватил ее, приподняв. Встал сам, уложил Настю на диван и лег рядом с нею, но так, что почти полностью накрыл ее обнаженное тело своим, таким горячим. И тоже очень голым.

— Ты у меня точно не трус. Ты самая храбрая, из тех, кого я знаю, — прошептал Саша, целуя ее щеку, шею, ухо.

Настя улыбнулась — это было очень щекотно. И безумно приятно. Даже пальцы на ногах сжимались от этой сладкой ласки.

— Для девчонки, конечно, — со смешком добавил Саша и накрыл ее рот своим до того, как Настя успела возмутиться.

И лег совсем сверху. А дальше ей стало не до мыслей или страхов, или шуток. Настя все превратилась в ощущения. Было и неприятно, и больно. И жарко, и влажно. И еще — классно. Здорово так, что никакими словами не описать и не рассказать. И не потому, что она прям что-то эдакое испытала — просто ощущение Саши на ней, в ней; его рук, его поцелуев; звук его срывающегося дыхания и жар кожи, трущейся друг о друга — все это породило в ней смесь таких чувств, эмоций, что кричать хотелось. Но она прикусывала язык, боясь, что соседи услышат. Правда, стоны сдержать не могла. Потому что каждое движение, каждый толчок Саши в ее тело — отдавался такой смесью боли, жара, непривычного, почти нереального удовольствия, что молчать не получалось. И Сашка стонал. И целовал ее. И шептал, как любит ее, и какая она классная.

И плевать, что было немного больно. Это того стоило. Настя и сильнее боль готова была потерпеть. Потому что нереально обалденно чувствовала себя.

И хоть это все продолжалась не особо долго. И можно было даже подольше, потому что Насте показалось, что она только-только начала улавливать в себе какие-то новые изменения и ощущения — все равно, ни на секунду не пожалела ни о чем.

Наоборот, поняла, что просто обожает Сашу, который сейчас, тяжелый-тяжелый, лежал на ней, придавив всем своим весом. Их дыхание затихало синхронно, слаженно, хоть они и не добивались этого. И каждому отдавалось в груди эхом биение сердца другого.

— Обещаю, в следующий раз и тебе будет классно-классно, — сиплым голосом, которого Настя ни разу не слышала от него, вдруг пообещал Сашка. Будто поклялся. И нежно поцеловал ее обкусанные губы.

— Мне классно, — ответила она, вдруг поняв, что и у самой голос сипит. Протянула руки и зарылась пальцами в волосы на его затылке.

— Значит, сделаю еще класснее, — не сдался Саша с улыбкой.

Приподнялся на руках и обнял ладонями ее щеки, глядя на Настю с такой любовью, такой нежностью.

Она улыбнулась в ответ. Счастливая-счастливая.

И не осталось ни неловкости, ни неуверенности, ни стеснения. Только это парящее ощущение тепла и нереальной радости, в котором им обоим было безумно комфортно и хорошо.

ГЛАВА 10

Наташа смотрела на своего сына, слушала Шурика, который только что сообщил им, что собирает расписаться с Настей, и ощущала, как внутри появляется ужас. Настоящий страх о будущем сына.

Как же до этого дошло? Как?

Но она молчала. Молчала и слушала, как ее муж говорил с ее же сыном:

— Саш, я выслушал, и услышал твое мнение. Попробуй и ты сделать это для меня. Уверен ли ты? Тебе только восемнадцать. Насте, — Дима поджал губы. — И того меньше. А ты не хуже меня знаешь, чем чаще всего заканчиваются настолько ранние отношения у спортсменов. В лучшем случае — разругаетесь в пух и прах, потому что никакая девушка не выдержит твоего графика, когда ты дома будешь появляться хорошо, если два раза в неделю. А так и будет, если руководство команды подпишет с тобой настоящий контракт. И мы вроде бы к этому и стремились?