Хрупкий лед (СИ) - Страница 36

— Да, замотался…

Сашке стало стыдно.

Резко так. Обжигающе и горячо. Слово бы он покраснел от этого упрека. А может и правда покраснел. И вроде как есть оправдание — сплошные тренировки. Хоккей поглощал чуть ли не всю его жизнь…

Но разве сложно было выкроить пять минут и позвонить человеку, который посвящал ему столько времени? Который сделал все, чтобы дать Сашке этот шанс? Или написать несколько строчек? Серьезно?

И тут его огорошило еще одно осознание, куда более горькое и упрекающее — если бы он связался с Эдуардом Альфредовичем, то еще тогда, четыре года назад узнал бы о том, что Стася вернулась.

Поменяло ли это что-нибудь? Сашка не смог бы сказать однозначно. Это сейчас ему восемнадцать и он волен сам принимать решения. Тогда ему было четырнадцать. Но Саша не сомневался, что что-то все равно он смог бы сделать. И мама была бы на его стороне. Она бы наверняка поняла его желание быть с подругой. Он не знал, как. Но что-то они, точно, могли бы сделать. И понимание того, сколько времени он мог бы общаться со Стасей, но упустил такую возможность — заставило его пасмурно и угрюмо застыть, уставившись на свои ноги в сандалиях, вовсе неуместных у катка.

— А в Питере… В Питере — нормально, — скупо из-за этой самой угрюмости, пробурчал он, сделав вид, что не замечает недоуменный взгляд Насти, буквально буравящий его. — Мы, кстати, с моим отчимом собирались подойти, поговорить с вами. Насчет того, могу ли я тренироваться на катке, пока здесь… — проговорил Саша только затем, чтобы как-то заполнить паузу и отвлечь всех от своего внезапно испортившегося настроения.

— У тебя отчим — Дмитрий Васильев? — уточнил Валерий Федорович.

— Да, — Сашка глянул на тренера с удивлением. — Вы его знаете?

— Так, пару раз на льду встречались, еще когда он играл. Я тогда как раз начинал. До травмы, — не вдаваясь в подробности, тренер передернул плечами. Улыбнулся. — Хорошо, подходите завтра, я буду здесь с трех. Хотя, и так могу сказать — я совершенно не против. Единственное, вам надо будет еще с директором комплекса поговорить. Но и тут, я думаю, никаких проблем не возникнет. — Валерий Федорович пожал плечами. — В общем, давай, Верещагин, заходи с отчимом. И Эдуарда Альфредовича навести, раз уж занесло в родные пенаты. Как-никак — первый тренер. А он сейчас сильно сдал. Но ему будет приятно тебя увидеть. Я пойду, мне уже пора, — Валерий Федорович еще раз пожал ему руку и с улыбкой кивнул Насте. — А ты, — тренер погрозил пальцем Сашкиной подруге. — Если еще раз явишься в этот зал в чем-то подобном — вообще к катку не подпущу, так и знай. И никакие взгляды, мольбы и уговоры на меня не подействует.

Щелкнув Настю (которая опять состроила свою гримасу) по носу, видно, для усиления внушения, с которым Сашка не мог не согласиться, Валерий Федорович еще раз махнул им рукой на прощание и двинулся в сторону раздевалок. А Настя тут же встала перед ним и попыталась заглянуть Сашке в глаза:

— Саш, ты чего? Что с тобой? Ты почему такой хмурый стал? — настороженно принялась допытываться подруга. — Тебя Валерий Федорович чем-то расстроил?

— Ничего, — Саша заставил себя улыбнуться, глядя в ее лицо. И понимал, что насмотреться не может, несмотря на настроение и самобичевание. — Нет, тренер нормальный мужик, правильный. И говорит все правильно. И про твое платье, и про то, что я неблагодарный придурок, — со вздохом признал он. — Но не в том дело, просто… — Сашка пошел в сторону пластикового ограждения льда.

Настя тут же потянулась за ним:

— Что, просто?

Сашка передернул плечами:

— Да, подумал, что мог гораздо раньше тебя найти, если бы с Эдуардом Альфредовичем связался, — с раздражением на себя, признал он.

Стася моргнула, несколько мгновений смотрела прямо Саше в глаза, а потом как-то так передернула плечами и вздохнула:

— Ладно, значит, так надо. Знаешь, бабушка все время говорит — все к лучшему, — тихо проговорила она.

И отвернулась. Причем так, левым боком. А до этого все время крутилась рядом с другой стороны. И Сашка с недоумением и удивлением уставился на приличных размеров шрам на плече любимой девушки. Видно было, что он старый, уже белый. Немного неровный и словно бы стягивающий кожу вокруг. Но, как понимал Саша, а он-таки в этом кое-что понимал, рана, на месте которой этот шрам остался, должна была быть приличной.

— Стась, это откуда? — ухватив ее за плечо, Саша притянул Настю ближе. — Это что за шрам такой?

Настя вздрогнула в его руках. Наверное, все же промерзла у льда, не зря тренер ее ругал, и как-то так неуверенно глянула на Сашу.

— Да, не откуда, в общем-то, — Настя передернула плечами, не собираясь посвящать друга во все подробности того, чего ей когда-то стоило краткосрочное пребывание в приюте. И какой ценой удалось сохранить подаренный им же брелок с Харламовым. — Давно еще упала не очень удачно, сразу нормально не промыли, и пустяковая царапина нагноилась. Бабушка Аня меня потом так вычитывала, когда пришлось в поликлинике это все вскрывать и чистить, ты бы слышал. — Она легко и беззаботно рассмеялась. Потому что и правда не видела повода теперь уже грустить. — Шрам, конечно, не очень получился. Страшненький, как бабушка говорит. Но с этим уже ничего не поделаю, — она развела руками.

Саша улыбнулся и ближе наклонился к ее лицу. Так, что Настя снова блаженно застыла, совсем как в парке, просто глядя на него. Испытывая неимоверное количество эмоций и счастья просто от того, что Саша ее обнимал и находился так близко.